«Таких возможностей, на мой взгляд, у них сейчас больше по нефти, в связи с тем, что нефтяной танкерной инфраструктуры достаточно много в мире, особенно той, которая так называемая подержанная, которую можно перекупать, заводить ее под теневой фонд Российской Федерации. А СПГ — это более экзотический вид товара, обороты этого рынка далеко еще не сравнялись с тем объемом перевозки, который организован именно по нефтяной части. В этом, мне кажется, и кроется основная сложность для наших компаний. Если мы говорим про нефтяные танкеры, вы можете перегрузиться где-то в море, а для СПГ вам технологически нужно еще придумать как соответствующую перегрузку осуществить, в море или где-то еще. Во-первых, у нас компаний не так много, которые производят этот вид сырья, это, по сути дела, «Новатэк» и «Газпром». Санкции по СПГ работают, ровно поэтому проекты, связанные с развитием мощностей, имеют тенденцию откладываться на более поздний период времени, потому что нужно искать замену, нужно делать перепроектирование».

«С учетом того, что у них сейчас нет согласия относительно двух ведомств, которые рекомендуют и формируют соответствующую позицию, полагаю, что мы увидим действия тех мер, которые уже применяются к теневому и серому флоту России и других стран. То есть в рамках уже принятых и пакетов санкций, и пакетов мер, позволяющих отслеживать данные суда, ставить по ним соответствующие маркеры и дальше мониторить, куда они перемещаются с тем, чтобы можно было отслеживать уже там покупателей и компании, которые могут покупать данную нефть с этих танкеров, с тем, чтобы вводить уже вторичные санкции против покупателей. То, что мы видели недавно, когда из Индии, Китая и из Объединенных Арабских Эмиратов часть компаний попала под вторичные санкции. Я думаю, что действие будет идти в этом направлении до выборов, а действующие механизмы позволяют продолжать мониторить, действовать с точки зрения вторичных санкций и, наверное, готовиться к следующим шагам, когда уже политическая обстановка в Соединенных Штатах успокоится. Тогда уже будут приниматься дополнительные меры, позволяющие вывести теневой флот из масштабного использования. Если все реализуется, тогда цена нефти должна выскочить на 120-130 долларов за баррель по марке Brent. Но с учетом того, что полностью реализации такого сценария точно не будет, будет некая комбинация, но и противодействие будет работать, поэтому скорее всего рынок не потеряет весь объем, который РФ поставляет на рынок Венесуэлы и Ирана. Поэтому полагаю, что обсуждение и возможные ожидания, все-таки какой объем может с рынка уйти, сильного воздействия на цену нефти в ближайшее время не окажет. Сейчас нефть на самом деле подрастает и именно по причине тех решений, которые принимали страны-члены ОПЕК, по сокращению объемов добычи и их сдерживанию в течение 2025 года».

«Я считаю, что атаки на южные направления, на южные нефтеперерабатывающие заводы, с учетом именно ограниченности повреждений, которые наносят эти беспилотники, не сулят дефицит. Они, по сути дела, подрывают, наверное, определенный ритм локальных рынков с точки зрения обеспечения топлива, но не создают именно дефицита. Более сложные повреждения, когда идет повреждение перерабатывающих мощностей, то есть, например, установок каталитического крекинга, гидрокрекинга, дорогостоящих установок, где достаточно большое количество именно иностранного оборудования, то это действительно грозит остановкой нефтеперерабатывающего завода или отдельных выпусков и отдельных линий. Но насколько я слежу за последними событиями, в основном так атакуют сами хранилища, ущерб с точки зрения рынка ограничен».

«Китай сегодня сбалансирован и профицитен с точки зрения потребления газа, и текущих подписанных контрактов, в том числе и по маршрутам, по которым поставляется газ, я имею в виду и трубопроводный газ — это «Сила Сибири — 1», плюс СПГ — их достаточно, чтобы удовлетворить текущие потребности Китая в данном виде топлива. С точки зрения прогноза, присутствует увеличение спроса, но оно постепенное и говорит о том, что в моменте Китаю, наверно, не так актуален дополнительный объем, который они сейчас обсуждают с «Газпромом» по «Силе Сибири — 2», на этой позиции Китай может тянуть время, чтобы в том числе занять и более выгодные для себя ценовые и объемные позиции. Подход «Газпрома» к текущим переговорам больше концентрирует его внимание на проектах СПГ, потому что они более ликвидны с точки зрения поставок, именно тем, что не привязываешься к конкретным трубопроводным маршрутам и монопотребителю на конце трубы. Чтобы уйти от слабой позиции в переговорах, «Газпром» может сделать стратегический следующий шаг, концентрировать свои усилия на проектах СПГ, что позволит российской стороне иметь больший объем рынка, в том числе и Китай, он никуда не уйдет, он будет продолжать интересоваться российским газом».

«Я в меньшей степени ожидал, что такое решение будет принято правительством, именно в связи с тем, что те события, которые происходили весной текущего года с российскими нефтеперерабатывающими заводами, а именно это атаки беспилотников и повреждение производственной инфраструктуры этих предприятий, влияли на возможность заводов к летнему периоду сформировать необходимые запасы топлива для того, чтобы пройти пиковое потребление, которое по ГСМ у нас обычно наступает ближе к завершению весны и в летний период. Такого рода решения обычно негативно влияют на ценообразование на внутреннем рынке, потому что появляется альтернатива. Эта альтернатива внешняя, она более интересна российским нефтепереработчикам. Естественно, начинают работать экспортные нетбэки. Я ожидаю, что на российском топливном рынке, в сегменте биржевой оптовой торговли, возникнет удорожание топлива. Насколько — пока сказать сложно. По всей видимости, это будет событийное движение цены под соответствующую отмену, которое может варьироваться до 5-7% в зависимости от того, насколько чувствительно рынок будет воспринимать те объемы, которые начнут с него уходить уже по зарубежным каналам, то есть уходить именно на экспорт».