«По всей видимости пока что ЕС в лице своей бюрократии не оказал достаточного давления на Украину, поэтому пока что не удалось договориться. Почему Европейский Союз этого не сделал? По всей видимости европейская бюрократия, с одной стороны, очень скована обязательствами по отношению к Украине, зачастую даже неформальными. Плюс, я думаю, европейская бюрократия не в восторге от нынешней исполнительной власти в Словакии и в Венгрии, то есть от Фицо и от Орбана, и то, что она не торопится разрешать проблемы этих стран, возможно, тоже форма давления на эти страны. В итоге нет возобновления поставок. Хотя я бы предположил, что такое возобновление поставок будет возможно, потому что все-таки Европейский Союз не может совсем уж официально бросить свои страны на произвол судьбы. Сложно быстро найти альтернативные источники нефти Венгрии и Словакии, если мы не хотим увеличения стоимости энергии для этих стран. Поэтому, я думаю все-таки на перспективу, поставки возобновятся. Возможно, лукойловские поставки переоформят на другие российские компании, которые продолжают поставки по южной ветке «Дружбы». А «Лукойл», возможно, эти объемы нефти перепродаст внутри России другим компаниям. Либо будут возобновлены поставки «Лукойла» официально, но вариант, при котором прекращается работа южной ветки «Дружба» не исключен по мере интенсификации украинского конфликта, но пока все-таки скорее всего это не произойдет. Потому что ЕС специально не вводил санкции против южной ветки «Дружбы», чтобы эти поставки сохранялись, и теперь делать вид, что ему все равно, есть эти поставки или нет, будет очень сложно. Возможен вариант, что нефть будет продаваться на границе России и Украины до того момента, как нефть попадает на саму территорию Украины. Может быть, там как-то Белоруссия будет участвовать, с учетом того, как идет ветка «Дружбы». В любом случае более вероятно, что в ближайшее время, года полтора-два, эти поставки продолжатся. Потом уже будут найдены альтернативные варианты, возможно, достроят дополнительно объекты инфраструктуры в Европе, которые позволят получать нефть Венгрии и Словакии, как странам, которые не имеют доступа к морю. Все-таки альтернативную нефть они смогут получать через Хорватию, еще как-то. Но я думаю, для этого еще нужно года полтора».

«В любом случае южная ветка „Дружбы“ была менее значима, чем северная ветка. Через северную ветку прокачивалось в 2,5 раза больше нефти. В свое время там был такой крупный потребитель, как Германия, плюс Польша, а вот Венгрия, Словакия и Чехия — страны, которые в меньшем объеме получают нефть, они не самые крупные потребители. Но тем не менее, Россия не отказывалась от этого маршрута, все-таки это был способ зарабатывать для российских компаний, хотя и не очень большие объемы. Что касается ЕС, то он тоже осознавал, что для этих стран, для Венгрии, Чехии и Словакии замену российской нефти, которая шла по „Дружбе“, найти сложно. Потому что эти страны не имеют выхода к морю, значит альтернативная логистика там будет намного дороже, и поэтому южная ветка „Дружбы“ не попадала под санкции ЕС. А что касается украинской позиции, то они продолжали зарабатывать на транзите нефти через свою территорию, несколько раз пытались привлечь к себе внимание в этой сфере, и даже в одностороннем порядке пытались повысить стоимость транспортировки нефти. В итоге кончилось тем, что сейчас используется механизм, когда расчеты идут за транзит через западных партнеров российских компаний. То есть Россия продает нефть компаниям в Чехии, Словакии и Венгрии, а те уже оплачивают украинский транзит, и отчасти деньги эти собирают уже с российских контрагентов, чтобы Россия с Украиной в минимальной степени финансово соприкасались. Я думаю, что Россия, скорее всего, намекнет своим партнерам, остающимся в Европе, что если вам эта нефть нужна, а она нужна для Словакии, Венгрии и Чехии, то вы, европейцы, тогда уже сами надавливайте на Украину. Если она вам не нужна — ну, ради бога, мы уже и так перенаправили большую часть своей нефти. То, что мы обсуждаем поставки по южной ветке „Дружбы“, — это остатки, что называется, былой роскоши, и для нас это уже не так критично, как могло быть раньше. Если не только „Лукойлу“, но и другим компаниям запретят использовать южную ветку „Дружбы“, значит не будет этих поставок, значит еще больше Россия будет поставлять в Индию, в Китай и в другие страны, с которыми сейчас активно торгует».

«Судя по всему, мы имеем дело с меморандумом, то есть декларация о намерениях, которая в будущем, в зависимости от развития конъюнктуры и общей ситуации может реализоваться в коммерческие контракты, которые, может, даже будут иметь стратегическое значение. На чем пока можно основывать кооперацию, на том, что в Иране существует спрос на газ в северной части страны, кстати, Тегеран находится в северной части страны, а основные месторождения Ирана находятся на юге, в частности, главное месторождение — Южный Парс, и до сих пор, несмотря на усилия Ирана по развитию своей газотранспортной инфраструктуры, есть феномен диспропорции, когда производство газа на юге, а основное потребление на севере. Россия могла бы использовать своповые операции, операции обмена, когда российский газ доходил бы до Ирана на севере, труба может пройти либо через Центральную Азию, либо гипотетически через Каспийское море, а Россия бы получала газ на юге Ирана, который в дальнейшем мог бы идти по газопроводу в индопакистанский регион, где тоже будет расти спрос на газ. Индия — это страна, которая потребляет газ примерно как Турция, хотя население Индии в 20 раз больше, чем в Турции, и в перспективе рост спроса на газ в Индии будет удваиваться как минимум в среднесрочной перспективе. Что касается вопроса по сжижению газа в Иране, то это менее очевидная история, потому что будет все-такое некое наполнение рынка СПГ, скорее всего, во второй половине 20-х годов, за счет запуска новых мощностей в США, Катаре и других странах. Во-вторых, все-таки пока есть технологическая отсталость России и Ирана в вопросах сжиженного природного газа, до сих пор у России крупнотоннажные проекты, которые строились, все использовали иностранные технологии, в настоящее время приходится их оперативно импортозамещать, что требует усилий, и в Иране тоже условий крупнотоннажного сжижения нет, может быть, сейчас будет повод России с Ираном кооперироваться и делать отдельные элементы этой технологии, которые в дальнейшем могла бы быть использована в российских СПГ-проектах, возможно, проектах СПГ на юге Ирана, и тогда это действительно было бы частью более масштабного стратегического соглашения по газу между Россией и Ираном. Но пока что мы имеем дело с меморандумом, то есть это прощупывание сценариев на перспективу, а не планы инвестиционные с конкретной датой».

«Конечно, платить «Газпром» по иску ничего и не будет, потому что считает, что ограничение поставок газа, которое имело место, произошло не из-за воли «Газпрома», а из-за форм-мажора. Форс-мажор сначала заключался в том, что со стороны Запада были введены санкции, которые препятствовали ремонту турбины Siemens, которая должна была использоваться на «Северном потоке», а потом уже российское правительство еще и запретило «Газпрому» использовать газопровод «Ямал-Европу» через Польшу, в ответ на то, что Польша национализировала активы «Газпрома» в Польше то есть с точки зрения «Газпрома» недопоставки газа для Uniper происходили из-за объективных соображений, из-за форс-мажора, а не из-за того, что «Газпром» хотел уменьшить эти поставки. Платить он также не будет потому, что все, что можно было у «Газпрома» уже в Европе арестовано, и сейчас у немецкой стороны уже нет возможности у «Газпрома» что-то забрать. Поэтому тем более нет смысла и платить со стороны России, все равно ничего нового забрать не смогут. Соответственно, в чем-то «Газпром» уже чувствует себя спокойно, в том плане, что если у вас уже что-то украдено, по второму разу украсть нельзя. И кстати, «Газпром» уже в бухгалтерской отчетности за 2023 год по МСФО списал активы более чем на триллион рублей, по всей видимости часть этих активов - это как раз его активы в Германии, возможно, что-то связано еще с «Северными потоками». Так что они даже по бухгалтерской отчетности уже списаны».

«Было много разговоров, что максимум нефти человечество потребило в 2019 году и дальше будет только снижение, на самом деле этого не произошло. После ковида мировая экономика восстановилась, и наоборот, потребление нефти в мире растет, потому что в том числе все больше хотят потреблять энергии страны и люди там живущие, которые не входят в ОЭСР, которые увеличивают свое благосостояние с низкого уровня, им действительно нужно больше энергии. Получается, что зеленый энергопереход не работает, на нефть делать ставку Западу совсем уж некрасиво, и они снова обращаются к идее газа. Для России это даже хорошо. Будем переводить часть автопарка на газ, это как раз продление века углеводородов. И то, что Bloomberg об этом пишет, это значит, что точка зрения о том, что, как классно идет зеленый энергопереход и скоро углеводороды в целом будут не нужны, пробуксовывает. Мы тоже за это ухватимся, потому что для России как для страны, которая обладает большими запасами газа и много экспортирует и будет в будущем больше экспортировать, это, конечно, интересный сюжет. Китай и многие другие страны в мире рассматривают варианты перехода на газ в том или ином виде, а не только на электромобили, которых в том же Китае очень много. На самом деле есть объективные реалии, которые нужно в том числе обыгрывать с той точки зрения, что Америке в мире останется место как производителю, например, газа. Если Россия страна с крупнейшими запасами, то Америка крупнейший производитель газа в мире, то на ее товар тоже будет большой спрос. Видите, китайцы готовы тоже пользоваться. Ну, а газом чьего производства китайцы будут готовы пользоваться, с учетом и экономической динамики, и политической динамики, неизвестно, какие будут отношения политические между Вашингтоном и Пекином через несколько лет. Может так окажется, что как раз востребованность китайскими грузовиками газа будет использована Россией активнее через несколько лет, чем Америкой, особенно если американо-китайские отношения будут деградировать».