«Например, никогда не будет полностью удаленной медицины, никогда не будет удаленного производства еды, мы не сможем добывать еду из компьютера, то есть, люди, которые занимаются реальным делом в офисах, на полях, в больницах — это люди, которые занимаются критически важным делом. Очень важно, чтобы не возникло никакой дискриминации людей, которые будут так или иначе работать в реальном секторе и без всякой удаленки, то есть, вот эта новая линия дискриминации, которая начинает намечаться потихонечку в том числе в оценках разного труда, она очень опасна. Но в любом случае, очевидно, что нас так или иначе ждет очередная смена уклада жизни».

«Если исходить из публичных заявлений и утечек СМИ, Россия и США, возможно, оказались на грани самой крупной санкционной войны с лета 2014 года. Но проблема состоит в том, что если война санкций и случится, она будет принципиально иной, чем была до сих пор. Потому что до сих пор санкции были элементом международной дипломатии, чаще всего не приводившим к тем результатам, ради которых затевались, но они все-таки были действительно исключением из правил, потому что мир развивался по законам предельной открытости, свободы перемещения грузов и товаров и встроенности всех стран, и Россия не исключение, в мировую финансовую торговую систему. Сейчас мы имеем дело с ситуацией, когда из-за пандемии, отчасти вынуждено, многие страны, в том числе абсолютно рыночные, начали вводить санкции против себя. Потому что многие экономические ограничения резко ограничивают те экономические свободы, к которым мы привыкли. Это уже вызвало по всему миру, по крайней мере, два значимых кризиса: кризис логистики, доставки грузов и кризис электроники, который сказался на дефиците гаджетов и автомобилей по всему миру. Поэтому сейчас введение санкций — это фактически фиксация новой нормальности с другой стороны, то есть, на самом деле, все страны уже и так живут в условиях санкций. Но все равно эта риторика показывает одну очень важную вещь — любая крупная страна в современных условиях должна быть максимально самодостаточной, это не значит, что она не должна торговать с миром, экспортировать и импортировать идеи и технологии. Но она должна быть максимально саморазвитой и независимой от других поставок, это очевидно, как и то, что экономическая независимость в современных условиях становится важнейшим условием государственной независимости. Ситуация с пандемией подтверждает это в полной мере. Война санкций в нынешней ситуации просто не имеет экономического смысла».

«Говорить о том, что талибы абсолютные триумфаторы, пока рано. Неудивительно, что едва ли ни первым своим политическим решением они объявили всеобщую полную амнистию всем действующим афганским чиновникам и призвали их немедленно вернуться на работу. Проблема в том, что у талибов нет никаких ресурсов по управлению государством и экономикой, при этом сама экономика Афганистана представляет собой абсолютные руины. Не случайно такой гигантский геополитический крах модели, которую американцы строили в Афганистане 20 лет, все финансовые и валютные рынки мира практически не заметили. Афганская экономика — это действительно одна из самых слабых экономик мира, среднедушевой доход составляет 509 долларов в год, это просто невообразимо малая цифра в масштабах любого, даже самого бедного постсоветского государства. Кроме того, вся афганская экономика, по оценкам Всемирного банка, составляет всего 20 млрд долларов при населении страны около 40 млн человек. Даже в Исландии, в которой 500 тысяч человек, экономика больше. Поэтому сейчас талибы столкнулись с тем, что им придется договариваться и внутри Афганистана, и с мировым сообществом, чтобы у них был доступ к валютным и финансовым активам Афганистана. Не случайно американцы одним из первых своих решений после вывода войск полностью заблокировали и заморозили активы Центробанка Афганистана для талибов. Поэтому одержать военную победу талибам было легко, у них достаточно много поддержки в афганском обществе и достаточно много оружия. А вот одержать победу в деле строительства Афганистана и экономического развития им будет гораздо труднее, потому что без иностранной помощи талибам не обойтись. А если они продолжат дикий курс на истребление людей и установление жестких законов шариата, вряд ли в эту страну захотят инвестировать даже исламские страны, не говоря уже о России, Китае, ЕС и США».