«В целом для банковской системы нет большой угрозы от того, что люди сокращают депозиты и переводят деньги на рынок ценных бумаг», — считает заместитель президента — председателя правления ВТБ
Анатолий Печатников. Фото: Дмитрий Феоктистов/ТАСС
Заместитель президента — председателя правления, руководитель розничного блока ВТБ Анатолий Печатников и главный редактор Business FM Илья Копелевич на Петербургском международном экономическом форуме обсудили вопрос продления программы льготной ипотеки и переход граждан с депозитов на рынок ценных бумаг.
Сейчас для розничных, для простых людей самый интересный вопрос — это льготная ипотека: прекратят ее, продолжат ли, но в каком-то другом, сокращенном виде. Во-первых, каковы ваши представления о том, где мы находимся и что лучше?
Анатолий Печатников: Перефразируя ваш вопрос, есть ли жизнь после завершения льготной ипотеки?
Может быть, она и не завершится? Или есть ли жизнь с продолжением? Потому что в Новой Москве цены на новостройки выросли до 40% по ряду локаций.
Анатолий Печатников: Давайте обсуждать частями. Мне представляется, что для нашего государства нужна программа субсидирования процентных ставок по ипотеке, если в общем отвечать на этот вопрос. Поэтому моя гипотеза и мой прогноз, что та программа, которая завершается 1 июля текущего года, будет модернизирована и продлена. Это будет промежуточное решение для того, чтобы быстро сохранить стимулирование спроса на недвижимость. Формат модернизации, мне кажется, тоже достаточно прозрачен, он уже в ряде средств массовой информации был раскрыт. Скорее всего, речь пойдет о сокращении дотируемой суммы кредита и о повышении ставки. Будет уже дотироваться не 6,5%, а, скорее всего, 7% годовых. К этому решению, очевидно, макроэкономическая ситуация будет подталкивать власти для того, чтобы сократить расходы бюджета. Это, видимо, будет первый шаг модернизации. Может быть, появятся какие-то еще дополнения к этому решению, связанные с географией применения этой программы.
Но сокращение размера автоматически повлечет исключение из этой программы дорогих регионов. Размера, который оставят, просто будет недостаточно, по крайней мере покупателю надо будет очень много своих собственных средств.
Анатолий Печатников: По сути, да, как раз дифференциатором сумма кредита и выступит. В этой ситуации ряд наших регионов с большой стоимостью недвижимости, к сожалению, выпадут из программы субсидирования.
А что после этого будет с ценами в этих регионах? Действительно, даже не в Москве, а в Новой Москве цены на новостройки выстрелили очень сильно. Но много мыслей по поводу того, происходит ли это только из-за льготной ипотеки. В Лондоне не вводили льготную ипотеку, однако там тоже подскочили цены на недвижимость. Есть общий во всем мире сейчас скачок цен, в том числе и на это. Что вы думаете?
Анатолий Печатников: Нет, я думаю, что спрос — это, конечно, один из ключевых факторов роста цен. Но я бы хотел сказать, что льготная ипотека — это не единственный фактор стимулирования спроса. Мне кажется, в целом сейчас, в постпандемийный период, люди переосмыслили ценность жилища для себя. Будучи замкнутыми в четырех стенах достаточно продолжительный период времени, люди оценили значимость этого пространства вокруг себя для комфортной жизни. Когда мы стали сейчас выходить из этой пандемийной истории, конечно, люди поняли значимость квартиры или загородного дома, и комфорт проживания в системе ценностей стал выше. Поэтому это тоже поддерживает спрос.
Если льготную ипотеку ограничить, сократить, к чему это приведет? Цены на недвижимость пойдут вниз или не уйдут вниз? После такого резкого скачка почему не предложить хотя бы коррекцию?
Анатолий Печатников: Мы же с вами обсудили, что, скорее всего, модернизация программы будет нерадикальной в виде ее отмены, она же, скорее всего, будет продолжена. Мне кажется, на цены квадратного метра в моменте это решение, которое мы ожидаем и которое сейчас будет принято, не повлияет. Другое дело, что, наверное, в тех территориях, которые выпадут из периметра этой программы, скорее всего, сократится рост цен на недвижимость, а может быть, и стабилизируется. Я думаю, такие последствия для рынка жилья будут.
Для людей это будет скорее разочарованием, потому что цены обратно не вернутся, а условия кредитования ухудшатся. А что если все оставить как есть? Цены будут продолжать бесконечно идти вверх?
Анатолий Печатников: Нет, тут даже проблема не столько цен, а сколько в целом инфляции. Сегодня по статистике года функционирования программы субсидирования мы видим, что 70% строящегося жилья продается по субсидированной программе, и в целом 30% сделок сейчас в стране идет по субсидированной программе. Что это означает? Что это искажает ситуацию, когда наш регулятор пытается компенсировать рост инфляции подъемом ключевой ставки, это же сейчас его единственный основной инструмент борьбы с инфляцией, он лишен в полном объеме эффекта от этого действия, поскольку эти субсидированные программы ему неподвластны. Он поднимает ключевую ставку в расчете на то, что вырастет стоимость кредитных ресурсов и сократится спрос, но 30% рынка ипотеки не поддаются этому регулированию. Что это значит? Если нейтральная ставка ЦБ 5-6%, как они объявляли, то при таком вмешательстве правительства в кредитный бизнес нейтральная ставка должна быть 7%. Если программу сохранить, то такого рода последствия мы и увидим, что регулятор будет вынужден резче поднимать ключевую ставку, а это в целом будет некомфортно для российской экономики, потому что это потащит за собой и кредиты для предприятий, для малого бизнеса. Вот поэтому ее нельзя оставлять в том виде, в котором она сегодня существует.
Так совпало, что боялись, когда переходили на эскроу-счета, которые для застройщиков делали более сложной процедуру привлечения денег, распоряжения ими, но тут подоспела льготная ипотека, и так поперло, что про весь негатив, сказанный с эскроу, вроде бы забыли. А как на самом деле сейчас работает эта система сама по себе?
Анатолий Печатников: Работает она комфортно, стабильно и операционно эффективно. Есть застройщики, которые не приняли эту схему и продают уже готовое жилье, но такие были и до реформы. Когда они инициируют стройку, им не нужны деньги дольщиков, у них достаточно ресурсов, чтобы построить дом под титул и уже продать титульную недвижимость. Сейчас, очевидно, все вновь стартуемые проекты реализуются исключительно по эскроу-модели, она действительно эффективно защищает права дольщиков и в условиях роста цен абсолютно необременительна для застройщиков. Но часть объектов еще реализуется по титульной конструкции. Была оценка, по-моему, что у нас к 2023-му или 2024 году всего 1 млн квадратных метров из 45 млн ежегодно вводимых в квартирном домостроении реализуется пока без эскроу-счетов. Это совсем минорная доля — 1 млн из 45 млн. То есть программа эскроу-финансирования заработала, и она подтвердила свою актуальность и целесообразность в целом для рынка.
Другая большая тема в финансовом положении и жизни наших граждан — это переход с депозита на рынок ценных бумаг. Как идет это процесс?
Анатолий Печатников: Он идет бурно, экспоненциальный рост. Толчком, конечно, послужило резкое сокращение ключевой ставки в прошлом году до 4% и рост инфляции. Граждане просто увидели, что имеют отрицательную доходность по классическим банковским продуктам. Еще надо сказать, что подоспела и цифровизация. Случился такой микс: сложились такие экономические условия, что традиционные банковские продукты перестали быть привлекательными, и подоспели цифровые технологии, которые существенно сняли барьеры для входа в рынок ценных бумаг для массового потребителя. Все это случилось в 2020-м пандемийном году, и мы наблюдали взрывной рост открытых счетов. На сегодня наши граждане открыли 11 млн счетов на Московской и Санкт-Петербургской биржах. Это около 12-13% от в целом банкиризованного населения. Конечно, западные развитые страны имеют более глубокое проникновение — и до 50%, и до 70%, но для нашей страны 11-12% — это уже много. А если оценивать в денежной форме, то в закрытый год около 8,5 трлн рублей наши граждане инвестировали в рынок ценных бумаг.
Этот переход в основном остается в периметре банка или все-таки часть вкладчиков забирают деньги и идут вкладывать их не через инструменты, которые банк предлагает, а на стороне?
Анатолий Печатников: Мы сегодня рынок сбережений рассматриваем комплексно. Все продукты сбережений, которые в принципе законны и доступны на нашем рынке, мы как оператор предоставляем нашему клиенту. Это не только традиционные банковские продукты и рынок ценных бумаг, у нас есть еще инвестиционное страхование, накопительное страхование жизни, паевые инвестиционные фонды — всю эту гамму инструментов сбережения мы поддерживаем для своего клиента.
Мой вопрос в том, больше переходят с помощью банка на рынок ценных бумаг или все-таки какая-то часть, может быть, значительная часть вкладчиков, владельцев депозитов все-таки уходит из банков?
Анатолий Печатников: Нет, люди из банка не уходят, они перемещают средства с традиционных банковских продуктов на рынок ценных бумаг. У нас рынок депозитов в прошлом году сократился, по-моему, на 5%, рынок срочных сбережений граждан. Но существенно большие деньги пришли в рынок ценных бумаг. Этот переток денежных средств, конечно, происходит каждый день. И в этом году, я вас уверяю, депозиты тоже сократятся, к сожалению. Мы видим общий объем срочных депозитов граждан, несмотря на то что сейчас пошел подъем ставок — и ключевой, и депозитной, все равно люди уже поняли преимущество рынка ценных бумаг и туда будут переводить средства.
Причем банки от этого ничего не теряют, потому что они в основном являются операторами, получают свои комиссионные с этого, а, как известно, брокер получает комиссию и на росте, и на падении, когда человек выходит, независимо с какими результатами, что, может быть, для банка даже комфортнее.
Анатолий Печатников: Немножко не так. Мы теряем ликвидность, и это проблема в целом для банковской системы, потому что эта ликвидность перетекает иногда и в иностранные инструменты, она перетекает в капиталы других организаций, например, рынок акций. Банковская система теряет ликвидность, и процентный доход трансформируется в комиссионный, это не одно и то же. Брокер получат комиссии, только когда клиент делает активные операции. Если вы купили облигацию и сидите с этой облигацией до погашения, мы никакой дополнительной комиссии не получаем, никто не получает. Вы как инвестор в облигацию получаете процентный купонный доход с периодичностью раз в квартал или раз в полгода.
Прошедший год на всех фондовых рынках, и российский не стал исключением, как сейчас бывает, был связан с устойчивым ростом везде, повсюду по вполне понятным общемонетарным в мире причинам. И пока не все понимают, что так бывает не всегда. Вы бы на что обратили внимание тех, кто сейчас пока «стрижет купоны»?
Анатолий Печатников: На рынке ценных бумаг тоже есть разные инструменты. Если мы говорим о массовом потребителе, о неквалифицированном инвесторе, то сегодня действительно регулятор стоит на защите прав интересов неквалифицированных инвесторов.
Но, тем не менее, рынок ценных бумаг тем и отличается, что он сегодня растет, завтра — падает, здесь нет ничьей вины.
Анатолий Печатников: Я говорю исключительно об облигациях. Это очень надежный, консервативный инструмент, и он институционально более доходный для владельца, чем депозит. По своему банку могу сказать, что у нас взрывной рост облигаций. Это простой, с низким чеком, доступный инструмент, от 1000 рублей — пожалуйста, вы можете покупать. Да даже облигации ВТБ просто взамен вклада ВТБ вам будут более выгодны как потребителю. Действительно, рынок акций — это все-таки тема для квалифицированных инвесторов, более сложные структурные инструменты. У нас не расширяется число клиентов, кто инвестирует в эти продукты. Но при этом появляются и другие. Есть паевые инвестиционные фонды, очень устойчивые, которые, например, объединяют наши субординированные выпуски. Там тоже можно большую доходность получать, чем просто по облигациям, и они рискованные, все с защитой капитала.
Уход ликвидности, который связан с закрытием и сокращением депозитов, какой-нибудь системный риск представляет, на ваш взгляд?
Анатолий Печатников: Если брать в целом, не только рынок депозитов, но и текущих и накопительных счетов, это же тоже часть традиционного банковского бизнеса, плюс рост средств населения на эскроу-счетах, на которых уже сейчас в целом по стране около 3 трлн лежит и ждет, пока строительство дома закончат и деньги будут выплачены, то там рынок растет, там нет сокращения. Совокупность всех денежных средств, которые размещаются в традиционных банковских инструментах, этот рынок будет расти, в этом году как минимум на 7%. Поэтому в целом для банковской системы нет большой угрозы от того, что люди сокращают депозиты и переводят деньги на рынок ценных бумаг.
