Ученый: итоги выборов в России и Уганде необъяснимы

Ученые Медицинского университета Вены разработали новую методику анализа выборов в разных странах. В интервью DW один из них рассказал о необычных результатах ее применения к итогам голосования в России и Уганде

Группа ученых из института изучения комплексных систем Медицинского университета Вены разработала новую методику статистического анализа итогов выборов в разных странах. Австрийские исследователи пришли, в частности, к выводу, что результаты парламентских выборов в России в 2011 году были сфальсифицированы. Нарушения при подведении итогов голосования были выявлены также в Уганде. В интервью DW один из авторов сравнительного анализа, доктор наук Петер Климек (Peter Klimek) рассказал о новой методике выявления подтасовок на выборах и полученных результатах своих исследований.

— Господин Климек, почему вообще медики вдруг заинтересовались выборами?

— Одна из сфер наших научных интересов — поведение индивидуумов в больших взаимосвязанных сообществах и происходящие в таких сообществах процессы. Их можно наблюдать повсюду в природе, а также в социальных или производственных сетях. Нас заинтересовало, как генерируются и распространяются мнения в социальных системах, поэтому мы и занялись анализом выборов.

— И каким же образом вы их анализировали?

— Исходным моментом стали данные о результатах выборов в России, которые нам передал наш коллега Юрий Егоров. Мы узнали, что в российской блогосфере, благодаря работе физика и независимого исследователя Сергея Шпилькина, возникло изрядное недоумение в связи с довольно необычной официальной статистикой выборов в Государственную думу в 2011 году. Правда, все это еще было весьма далеким от по-настоящему научного анализа. Мы решили присмотреться внимательнее и применили к этой проблеме методы комплексного исследования.

— В ходе исследования были выявлены явные нестыковки — в России и Уганде. На что именно вы обратили внимание?

— Обе страны разделены на очень большое число избирательных участков. И в России, и в Уганде их по нескольку тысяч. Каждый такой участок можно рассматривать как самостоятельный эксперимент.

Избиратели, по сути дела, принимают два решения: идти ли на выборы вообще (то есть у каждого участка своя явка) и за кого именно голосовать. И вот, если сравнивать эти две величины — явку по отдельным участкам и процент голосов, поданных за ту или иную партию, — то, как правило, обнаруживаются статистические закономерности. То есть существует некий средний показатель явки, и на остальных участках с определенным разбросом он примерно такой же. Есть также средний показатель процента голосов за ту или иную партию, и на остальных участках — в целом похожая ситуация. При этом, разумеется, мы учитываем, что в провинциях голосуют обычно иначе, чем в больших городах, что и объясняет некоторые отклонения от средней величины.

Проанализировав итоги выборов в Финляндии, Франции, Швейцарии, Испании и Румынии, мы выявили такие типичные закономерности. В России же и в Уганде картина была совершенно иной, то есть разброс — чрезвычайно большим.

— И как вы такой парадокс объясняете?

— Мы спросили себя, какими могут быть методы фальсификации, приводящие к таким необычным результатам. Если предположить использование механизма вбрасывания бюллетеней, то можно вычислить, сколько именно было подкинуто, чтобы результаты голосования были именно такими, какими они стали.

— И таким образом вы получили 10% голосов, подкинутых «Единой России» на прошлых парламентских выборах. Но разве в таких странах, как Россия или Уганда, не может быть регионов, где явка особенно велика, а рейтинг правящей партии особенно велик?

— Конечно, именно такой допуск мы и делали — сравнивали разброс данных с аналогичным показателем в других странах. То, о чем вы говорите, бывает и в других государствах. Разница, однако, в том, что такие отклонения по итогам выборов в России и Уганде оказались намного сильнее. И в таком случае их уже невозможно объяснить естественными причинами.

Беседовал Никита Жолквер
Редактор Глеб Гаврик